Выставка в Порто, Португалия.

Мы, с Настей, готовимся к последней в Португалии выставке "Писем к Элизе", которая пройдет в красивейшем отеле Infante de Sagres, Porto, с 6 по 30 июня.

 

Так как на всех предыдущих выставках мы были рады новым лицам, надеемся. что и этот раз не будет исключением.

Book of forgotten dreams. История третья.

Наши города не живут в энциклопедиях. Их пунктирные вздохи не соединяются на контурной карте мира. Их судьбы неизвестны, их запахи невесомы, их жители нам никогда не встречались. В этих безлюдных городах мосты разводятся от отчаяния, а цветы умирают от бесконечности слез. С их необитаемых берегов трудно рассмотреть одиноко стоящего на палубе и почти невозможно услышать, как развевается на ветру его странствующее сердце.
Эти города необитаемы, как, впрочем, и наши имена. Мы напрочь забыли, как нас зовут. Мы не помним, как любили упиваться именами друг друга и лелеять их, прижимая язык к нёбу, как они сыпались бисерным песком сквозь стиснутые ладони. Мы забыли их щемящую хризантемность и тот день, когда их буквенная гармония рассыпалась нам под ноги множеством увядших лепестков.
Мы откликаемся теперь на выкрики и сами бросаем в ответ слова, никогда не знавшие цветения. Мы бьем наотмашь, мы не знаем жалости даже к себе, мы захлопываем двери и ждем, когда к нам вернутся, чтобы разубедить нас в нами же созданной вселенной. Мы – неизвестные и невесомые – разбрасываем и разбрасываемся, запираем и запираемся, сжимаем и сжимаемся от необитаемости своих тел и сердец.
Но, возможно, еще не поздно соединить наши пунктирные вздохи на контурной карте мира в ровную, не знающую сомнений линию. Нам лишь предстоит вспомнить, как поливать мечты на рассвете, как давать имена безымянным городам, как рассмотреть и расслышать развевающееся на ветру сердце, как лелеять уставших любовников. Нам предстоит научиться любить наши полные согласных имена, чтобы новые имена стали возможными, чтобы было легче возрождать и возрождаться.

автор текста  Анастасия Волховская

Путишествие по Лиссабону

 

Воспоминания

Book of forgotten dreams. История вторая.

Мы живем на разных языках. Мы спорим междометиями, которые не совпадают по длине и смыслу. Ты выбираешь оканчивающиеся на глаголы предложения, а мне никогда не хватает сил дождаться их прихода. Я теряюсь в безглагольных началах, в которых нет решимости и мужества. Я выбираю многозначие слов и глиняную гибкость существительных. Я предпочитаю предсказуемое появление каждого из слов. Ты же изнываешь от тоски и повторяемости, не признавая в них ни поэзии, ни страсти.
Мы молчим на разных языках. Ты – на языке ветра. Я – на языке земли. Мы две части одного целого – неотъемлимые и взаимозависимые. Как приставка и суффикс, мы произростаем от одного корня, но дороги наши расходятся лучами, им не суждено пересечься.
Мы разбиваемся на разных языках. Ты долго и стремительно падаешь вниз многосложными словами, а я умираю сразу. Мы не держимся за руки, даже в смерти наши такие разные языки не могут сделать нас ближе, но и тот и другой верят в свою безупречность и нашу слепую никчемность. Лишь немой сговор им не под силу, впрочем как и нам.
Мы любим на одном языке. В нем междометия совпадают по весу и громкости. В нем можно выжить за счет прилагательных и наречий. В этом языке в без пяти минут завтра таится целая вечность с поэзией и страстью. Там растешь от корня вверх, а не в стороны, поэтому можно сплетаться ветвями на глазах у земли и ветра.

Book of forgotten dreams. История первая.

Мои замки больше не подходят к твоим ключам, и мы проживаем теперь две жизни, запертые по разные стороны двери. Как пальцы, не находящие утешения в переплетении, мы ржавеем под прицелом у еще одного умирающего вечера. Нам по-прежнему хочется совпасть углами и выемками, но какая-то неведомая сила уже все решила за нас, и, неподвижные, мы с каждой минутой еще недоступней и дальше.
Каждый день ты приносишь новые ключи. Каждый день я меняю замки. Мы не говорим об этом друг другу - мы лишь отчаянно пытаемся совпасть. И чем больше ключей падают из твоих рук, тем больше замков на моем сердце. А потом ты бежишь вниз, а я отсчитываю ступени, которые мне остались до твоего полного исчезновения, до того момента, когда я в очередной раз пойду в кладовые сердца искать новые замки, к которым будет проще и невозможней подобрать ключ.
У каждого замка своя история, свой ключ, своя любовь. А у меня ты и твои ежедневные попытки взломать мои будни, твои побеги, твои возвращения. У меня – бесптичье клеток и календарь, умерший на одной цифре. У тебя – бесконечная связка ключей и моя неправда, в которой столько замков и столько напрасно выброшенных объятий.
Мы рождены, чтобы совпасть. Отчего же мы ржавеем под прицелом? От осени, которая всегда виновата, или весны, которой прощают все, кроме ее отсутствия? От обилия света, обнажающего каждую морщину, или от того, что бывает, когда света не осталось совсем?
Нет, ржавость от суеты. Если мы коснемся друг друга сквозь разъеденную кольцами деревянную дверь – палец к пальцу, линия к линии, запястье к запястью, - если перестанем умирать ключами и замками под прицелом друг у друга, если ты дотронешься до меня по-настоящему трепетно, ты поймешь, что дверь никогда и не была заперта, я пойму, что любят вовнутрь, а не наружу.

Сны перед началом вчера.

Мистер Пузан и его ручная рыбка..

Условные границы.

Новый день - новая иллюстрация..

Новый девиз и новое правило..

 

Saturday evening

Вечер субботы, как впрочем и прочие дни недели и времена суток, я провожу  теперь вод так..

Пару дней назад, гуляя по городу зашла в один канцтоварный магазин..

Выбор там не особо богат, но кое что интересное нашла..

а именно замечательный блокнот для акварели фирмы

Cotman.   

Не менее интересно то, что листочки у него в виде открыток с обратной стороны. А о качестве бумаги даже не стоит и говорить)

До вчерашнего дня рисовала исключительно шариковой ручкой в другом альбоме, но теперь переключилась на акварельные зарисовки.

 Стили рисунков постоянно меняються, сама удивляюсь подобному явлению. 

Книга забытых сновидений

Зарисовки в блокноте черной, шариковой ручкой...и мои попытки создать видео..